О Методе

[Евгений]

Прочел в ленте Секреты счастья от афонских святых и старцев

Собственно в исихазме нет ничего нового по сравнению с этим, это те же секреты счастья только посложнее.

Взять, например, "Метод священной молитвы и внимания" (далее, Метод)

В нем перечисляются те же самые и очень ввжные предварительные условия для исихии: иметь, по-возможности, чистую совесть, безпопечительность обо всем, беспристрастие (не путать с бесстрастием). То есть некие начальные предварительные условия, доступные, так или иначе, всем (а конечные условия -- очищение от страстей и чистота сердца -- дело самого Метода).

Этого, согласно "Секретам счастья", для счастья вполне достаточно. Оно проявляется в явном ощущении того, что в сердце обитает Бог. А это ни с чем не сравнимое счастье, позволяющее переносить любые трудности (кроме самого оставления подобного ощущения, чего христианин со временем начинает бояться больше всего остального). Более конкретно это ощущение, надо полагать, состоит в просветлении и растеплении сердца (переходящем за тем в пламенную любовь к Богу), в ощущении того, что с сердца, как камень от Гроба, сбрасывается невыносимая тяжесть. И оно, сердце, оживает и начинает жить какой-то новой жизнью, жизнью будущего века и проч.

Ничего нового по сравнению с этим Метод, по сути, и не предлагает. Новое состоит только в "наблюдении" за своим сердцем, при котором, однажды, его "мрак и непроницаемая толща" раскрываются и в нем обнаруживается "непрестанная радость". Не упоминается (но, возможно, подразумевается) даже молитва, которая могла бы сопутствовать этому "наблюдению". Затем ум "узревает то, чего никогда не знал, посреди сердца воздух и себя самого, всего светлого и исполненного рассуждения". Отныне ум в сердце живет какой-то своей новой жизнью и "призыванием Иисуса Христа изгоняет и истребляет помысел при его появлении, прежде чем тот завершится или сформируется".

Исихастские методы делают обычную христианскую жизнь более осознанной, подводят христианина к порогу, за которым начинается сознательное богообщение. Оформляют словесно и практически то, что он и сам ранее ощущал. А если не ощущал, то и не жил. И это надо ответить всем критикам исихазма. Исихазм -- это внимательная к себе христианская жизнь. И если вы его отвергаете, то это потому, что христианской жизнью вы и не живете, не узнавая то, что составляет ее внутреннюю основу -- богообщение

[Евгений]

"сначала ты найдешь мрак и непроницаемую толщу, но, постоянно подвизаясь в деле сем нощно и денно, ты обретешь — о чудо! — непрестанную радость. Ибо как только ум найдет место сердечное, он сразу узревает, чего никогда не знал. Видит же он посреди сердца воздух и себя самого, всего светлого и исполненного рассуждения"

Эти слова из Метода о том, что ум видит себя самого в сердце, исполненного Славы, вводят нас в контекст т. н. "зеркальной" антропологии, то есть учения о том, что святые созерцают Бога в отражении, в "зеркалах своего сердца" (причем Бог не только созерцается, но и действует в них и через них, но об этом позже, речь пока о созерцании).

Это учение довольно хорошо представлено в христианской аскетике, особенно в сирийской, а через нее проникло даже  и в суфизм (в учении аль-Газали). Истоком (христианским) этой идеи можно считать  антропологию св. Григория Нисского (переработавшего в свою очередь в этой области философию Плотина). Однако иногда это учение связывают и с учением мессалиан.

В теме, где обсуждалась статья Голицына и Орлова, упоминалась проблема интериоризации христианского созерцания от раннехристианского внешнего, до позднеисихастского внутреннего. "Зеркальная" антропология -- одно из решений этой проблемы. Другим решением этой проблемы является утверждение о "реальном" различии (или отсутствии различия) внутреннего и внешнего, а не только в нашем примышлении. Но на эти тонкости пока не будем обращать внимание. Нам хотя бы разобраться с тем, что собой представляет т. н. "зеркальная" антропология

[Neovitos]

"сначала ты найдешь мрак и непроницаемую толщу, но, постоянно подвизаясь в деле сем нощно и денно, ты обретешь — о чудо! — непрестанную радость. Ибо как только ум найдет место сердечное, он сразу узревает, чего никогда не знал. Видит же он посреди сердца воздух и себя самого, всего светлого и исполненного рассуждения"

Эти слова из Метода о том, что ум видит себя самого в сердце, исполненного Славы, вводят нас в контекст т. н. "зеркальной" антропологии, то есть учения о том, что святые созерцают Бога в "зеркалах своего сердца" (причем Бог не только созерцается, но и действует в них и через них, но об этом позже, речь пока о созерцании).

Это учение довольно хорошо представлено в христианской аскетике, особенно в сирийской, а через нее проникло даже  и в суфизм (в учении аль-Газали). Истоком (христианским) этой идеи можно считать  антропологию св. Григория Нисского (переработавшего в свою очередь в этой области философию Плотина). Однако иногда это учение связывают и с учением мессалиан.

В теме, где обсуждалась статья Голицына и Орлова, упоминалась проблема интериоризации христианского созерцания от раннехристианского внешнего, до позднеисихастского внутреннего. "Зеркальная" антропология -- одно из решений этой проблемы. Другим решением этой проблемы является утверждение о "реальном" различии (или отсутствии различия) внутреннего и внешнего, а не только в нашем примышлении. Но на эти тонкости пока не будем обращать внимание. Нам хотя бы разобраться с тем, что собой представляет т. н. "зеркальная" антропология

Зеркальная теминология у Максима используется в двояком смысле. В чистой молитве Бог отражается в чистом уме, как в зеркале, в котором отображается Логос, и созерцатель видит Его, как в зеркале. А при единении - образ Бога становится чистейшим зеркалом, в котором узнаются созерцатели. Об этом в Трудности 5.19:

  "По коему созерцанию вышесказанные тропосы сведя в один, и насколько это возможно отобразив в самих себе единственнейший Логос, различными видами добродетели всецело исполняющий сущность умного Mipa свободной воли (του κατά διάνοιαν γνωμικοΰ κόσμου), то есть, оставив позади себя все логосы сущих и даже самих добродетелей, лучше же сказать, вместе с сими неведомым образом вос- текая к превысшему сих пресущественному и преблагому Логосу (к Которому и сами сии [стремятся], и из Которого их бытие) и всецело всему [Ему] соединившись, по мере возможности присущей им естественной силы, настолько Им окачествовались, что познаются по [Нему] единому, имея подобно чистейшему зеркалу образ всего Бога Слова, 1137С видимого в них без малейшего изъяна, являемым посред¬ством божественных Его признаков"

[Евгений]

Зеркальная теминология у Максима используется в двояком смысле. В чистой молитве Бог отражается в чистом уме, как в зеркале, в котором отображается Логос, и созерцатель видит Его, как в зеркале. А при единении - образ Бога становится чистейшим зеркалом, в котором узнаются созерцатели. Об этом в Трудности 5.19:

Мне не известна такая терминология (различных аскетических стадий?): "В чистой молитве... А при единении...". Такой диады я у отцов не встречаю, поэтому продолжать обсуждать эти вопросы в такой терминологии затрудняюсь. Буду стараться обсуждать проблему в той терминологии, какую я встречаю в научной литературе и у отцов

[Евгений]

"По коему созерцанию вышесказанные тропосы сведя в один, и насколько это возможно отобразив в самих себе единственнейший Логос, различными видами добродетели всецело исполняющий сущность умного мiра свободной воли (του κατά διάνοιαν γνωμικου κόσμου), то есть, оставив позади себя все логосы сущих и даже самих добродетелей, лучше же сказать, вместе с сими неведомым образом востекая к превысшему сих пресущественному и преблагому Логосу (к Которому и сами сии [стремятся], и из Которого их бытие) и всецело всему [Ему] соединившись, по мере возможности присущей им естественной силы, настолько Им окачествовались, что познаются по [Нему] единому, имея подобно чистейшему зеркалу образ всего Бога Слова, видимого в них без малейшего изъяна, являемым посредством Его признаков, при том, что не лишаются ни единого из старых своих отличительных свойств, коими по природе характеризуется человек, всецело побежденных лучшими, как неосвещенный [прежде] воздух, всецело смешавшийся со светом."

Хорошая цитата, но перевод (о. Нектария Яшуньского), по-моему, очень "тяжелый". Трудно даже синтаксис предложений разобрать. Раз уж мы начали опять с середины, с прп. Максима, то вот еще в тему несколько его цитат о зеркале:

"17. Посвящающий себя духовному деланию живет в теле, словно пришелец, пресекая добродетелями связь души с плотью и удаляя от себя обман вещественного. Посвящающий же себя ведению живет пришельцем и в самой добродетели, созерцая истину, словно отраженную в зерцалах и иносказательную (1 Кор. 13:12). Ибо ему еще недоступно лицезрение самосущих видов благ и наслаждение созерцанием их лицом к лицу. Ведь всякий святой проходит [через здешнюю жизнь], посредством образа благ устремляясь к будущему, и при этом восклицает Пресельник аз есмь и пришлец, якоже вси отцы мои (Пс. 38:13)."

"Мы познаем Бога не из сущности Его, но из величия творения Его и из промысла о сущих. Ибо посредством их, словно посредством зеркала, мы постигаем бесконечную благость, премудрость и силу"

"Пусть он устремится в уме посредством умозрения к нетелесным и умным силам, отвергая настоящее и видимое, ибо, как говорит [Апостол]: Видимое временно, а невидимое вечно (2 Кор. 4:18); в этих силах, по причине преизобилия их мирного навыка, почивает Бог. Наконец, пусть он, преодолевая букву благоразумным изучением Священного Писания, мудро возносится к Святому Духу, в Котором пребывает полнота благ и сокрыты все сокровища премудрости и ведения (Кол. 2:3). И если кто окажется достойным быть внутри этих сокровищ, тот обретет Самого Бога, начертанного на скрижалях своего сердца благодатью Духа, открытым лицем (2 Кор. 3:18), как в зеркале, увидит славу Божию, сняв покрывало буквы"

"Я не обещаю по порядку пересказать все то, что таинственным образом созерцал блаженный старец, и привести его собственные слова, как он их сам понимал и говорил. Ведь он, для того чтобы быть любомудром' и учителем всякой просвещенности, освободил себя, с помощью преуспеяния в добродетели, длительнейшего и ученейшего трудолюбия и упражнения в [вещах] божественных от уз материи и материальных представлений. Заслуженно обладал он умом, озаряемым божественным сиянием и потому могущим созерцать то, что для многих невидимо. А слово его было точнейшим переводчиком умозрений и, словно зеркало, незамутненное никаким пятном страстей, оно имело способность чисто отражать и передавать то, что другие не в силах были умосозерцать. Поэтому слушатели могли видеть всю мысль, донесенную словом, а также в совершенной чистоте представлять и воспринимать всем умом целокупность умозрений, истолковываемых им при посредничестве слова."

[Андрей Белоус]

Григорий Палама:

Чистые сердцем видят Бога, согласно неложной заповеди блаженств, данной от Господа, Который, будучи светом, по слову богомудрого Иоанна, сына грома (1 Ин. 1, 5), вселяется в нас и являет Сам Себя любящим Его и возлюбленным Им, как обещал (Ин. 14, 21, 23). Он являет Себя очистившемуся уму как бы в зеркале, сам по себе оставаясь невидимым, потому что таково свойство зеркального образа: он и очевиден и его не видать, потому что никак невозможно одновременно глядеть в зеркало и видеть то, что отбрасывает в него свой образ.
(Триады 1.3.9)

и далее добавляет:

Так очистившиеся любовью к Богу видят Его теперь, а в Царстве Божием они его видят «лицом к лицу» (1 Кор. 13, 12).
(Триады 1.3.10)

Иными словами, созерцание Бога как в зеркале в самих себе - это та мера богопознания, которая доступна в веке сем. немного далее этот созерцаемый здесь свет Палама называет: залог этого света (2 Кор. 1, 22; 5, 5; Еф. 1, 14), ныне видимый чистыми сердцами - очень похоже на выражение "залоги совершенства" из Омилии 16-й.

[Евгений]

Григорий Палама:
Чистые сердцем видят Бога, согласно неложной заповеди блаженств, данной от Господа, Который, будучи светом, по слову богомудрого Иоанна, сына грома (1 Ин. 1, 5), вселяется в нас и являет Сам Себя любящим Его и возлюбленным Им, как обещал (Ин. 14, 21, 23). Он являет Себя очистившемуся уму как бы в зеркале, сам по себе оставаясь невидимым, потому что таково свойство зеркального образа: он и очевиден и его не видать, потому что никак невозможно одновременно глядеть в зеркало и видеть то, что отбрасывает в него свой образ.
(Триады 1.3.9)
и далее добавляет:
Так очистившиеся любовью к Богу видят Его теперь, а в Царстве Божием они его видят «лицом к лицу» (1 Кор. 13, 12).
(Триады 1.3.10)

хорошая цитата, много интересного можно  обсудить

если принять во внимание разговор в соседней теме, то речь здесь, в общем и целом, опять же о среднем этапе  по Евагрию, о видении Царства Небесного (отражающегося в сердце, как в зеркале, и остающегося невидимым сам по себе)

в частности, подвижник здесь является земным ангелом, которые передают озарения далее по иерархии:

Итак, цель Иерархии есть возможное уподобление Богу и соединение с Ним. Имея Бога Наставником во всяком священном ведении и деятельности и постоянно взирая на Божественную Его красоту, она, по возможности, отпечатлевает в себе образ Его, и своих причастников творит Божественными подобиями, яснейшими и чистейшими зерцалами, приемлющими в себя лучи светоначального и Богоначального света так, что, исполняясь священным сиянием, им сообщаемым, они сами наконец, сообразно с Божественным установлением, обильно сообщают оное низшим себя. ( Ареопагит. О небесной иерархии 3, 2)

здесь и тема о символе, обладающем энергиями символизируемого и много чего еще

[Евгений]

здесь и тема о символе, обладающем энергиями символизируемого и много чего еще

Если затрагивать тему о символе, то первое, что здесь сразу приходит на ум, это всем известное:

Для обладающих [духовным] зрением весь умопостигаемый мир представляется таинственно отпечатленным во всем чувственном мире посредством символических образов. А весь чувственный мир при духовном умозрении представляется содержащимся во всем умопостигаемом мире, познаваясь [там] благодаря своим логосам. Ибо чувственный мир существует в умопостигаемом посредством своих логосов, а умопостигаемый в чувственном — посредством своих отпечатлений.

"Модель зеркала" или "модель отпечатка"? Обе эти терминологии присутствуют у отцов. Интересно, какая из них более адекватна для описания отражения (отпечатка) Небесного Царства (умопостигаемого мира) в сердце подвижника (в чувственном мире). Или обе вместе?

Или более общий вопрос. Насколько реально присутствие умопостигаемого мира в чувственном (и соответственно отражения Царства в сердце подвижника). Насколько эти миры разъединены, а подвижник их, вслед за Христом, объединяет. Адам существовал (умом) в обоих мирах и должен был, по выражению прп. Максима, объединить разделенное. А вместо этого оказался в чувственном мире и разделил уже объединенное.

Иначе говоря, тут много интересных вопросов:-)

[Neovitos]

Григорий Палама:

Чистые сердцем видят Бога, согласно неложной заповеди блаженств, данной от Господа, Который, будучи светом, по слову богомудрого Иоанна, сына грома (1 Ин. 1, 5), вселяется в нас и являет Сам Себя любящим Его и возлюбленным Им, как обещал (Ин. 14, 21, 23). Он являет Себя очистившемуся уму как бы в зеркале, сам по себе оставаясь невидимым, потому что таково свойство зеркального образа: он и очевиден и его не видать, потому что никак невозможно одновременно глядеть в зеркало и видеть то, что отбрасывает в него свой образ.
(Триады 1.3.9)

и далее добавляет:

Так очистившиеся любовью к Богу видят Его теперь, а в Царстве Божием они его видят «лицом к лицу» (1 Кор. 13, 12).
(Триады 1.3.10)

Иными словами, созерцание Бога как в зеркале в самих себе - это та мера богопознания, которая доступна в веке сем. немного далее этот созерцаемый здесь свет Палама называет: залог этого света (2 Кор. 1, 22; 5, 5; Еф. 1, 14), ныне видимый чистыми сердцами - очень похоже на выражение "залоги совершенства" из Омилии 16-й.

Здесь очень легко одно принять за другое. Палама явно аппелирует к заповеди блаженств - чистые сердцем Бога узрят, которая еще не есть Сыновство в Царстве Небесном. Имхо первое есть боговидение Божественного света просвещения при естественном созерцании. И потому оно есть залог будущего века. Отцы однозначно говорят, что опыт созерцания Света Святой Троицы есть не залог, а вкушение Царства Небесного будущего века лицом к лицу. Зеркало - это образ для естественного созерцания.  А когда в амб.5.19 Максим при описании единения с Логосом опять возвращается к образу зеркала, то говорит уже иначе о том, Кто смотрит в это зеркало.  Точный перевод этого текста пока не могу привести. 

[Евгений]

Григорий Палама:

Чистые сердцем видят Бога, согласно неложной заповеди блаженств, данной от Господа, Который, будучи светом, по слову богомудрого Иоанна, сына грома (1 Ин. 1, 5), вселяется в нас и являет Сам Себя любящим Его и возлюбленным Им, как обещал (Ин. 14, 21, 23). Он являет Себя очистившемуся уму как бы в зеркале, сам по себе оставаясь невидимым, потому что таково свойство зеркального образа: он и очевиден и его не видать, потому что никак невозможно одновременно глядеть в зеркало и видеть то, что отбрасывает в него свой образ.
(Триады 1.3.9)

и далее добавляет:

Так очистившиеся любовью к Богу видят Его теперь, а в Царстве Божием они его видят «лицом к лицу» (1 Кор. 13, 12).
(Триады 1.3.10)

Здесь очень легко одно принять за другое. Палама явно аппелирует к заповеди блаженств - чистые сердцем Бога узрят, которая еще не есть Сыновство в Царстве Небесном. Имхо первое есть боговидение Божественного света просвещения при естественном созерцании. И потому оно есть залог будущего века. Отцы однозначно говорят, что опыт созерцания Света Святой Троицы есть не залог, а вкушение Царства Небесного будущего века лицом к лицу. Зеркало - это образ для естественного созерцания.  А когда в амб.5.19 Максим при описании единения с Логосом опять возвращается к образу зеркала, то говорит уже иначе о том, Кто смотрит в это зеркало.  Точный перевод этого текста пока не могу привести. 

Согласен, что когда говорится о зеркале, то речь идет прежде всего о естественном созерцании. Но естественном созерцании первого рода по Евагрию. Созерцании Небесного Царства (логосов и божественных имен), наступающего после просвещения от Духа. Созерцание второго рода -- это просто созерцание творения и рассудочное постижение истины.

Чистота сердца -- это, видимо, восстановление состояния первозданного Адама, после которого и начинается естественное созерцание первого рода.

К состоянию обожения модель зеркала (и созерцания в зеркале), по-видимому, неприменима (по крайней мере, без оговорок). Так как обожение -- это вообще не созерцание, а соединение с Богом.

Вот, кстати, параллельное Паламе место из Иоанна Дальятского:

"Тот, Кто сокрыт, открывается малому числу тех, которые устремляют взоры внутрь себя и сами себя делают зеркалом, в котором бывает видим Невидимый. Он привлекает их неизреченными сияниями, проистекающими от Его изумительной красоты, которых они причащаются  во внутреннем зеркале, в себе самих, как свидетельствует Слово Божие: “Блаженны чистые, ибо они узрят Бога в своем сердце""

[Андрей Белоус]

Вот ещё Симеон Новый Богослов, Гимн XVI:

Никто ни из Ангелов, ни из Архангелов, ни из других чинов никогда не видел ни природы Моей, ни Самого Меня — Творца всецело, каков Я есмь, но они видят один только луч славы и (некое) излияние света Моего, и обожаются. Ибо подобно тому как зеркало, воспринимающее солнечные лучи, или как хрусталь, освещенный в полдень, так и они все воспринимают лучи Божества Моего. Всего же Меня увидеть еще не удостоился никто ни из Ангелов, ни из людей, ни из святых сил. Ибо Я — вне всего, и для всех невидим. Однако не из зависти, конечно, к ним (Я не даю) им видеть Себя, и не потому скрываюсь и не являюсь, чтобы Я был некрасив, но потому, что не нашлось еще никого достойнаго Божества Моего, и потому, что невозможно для твари быть равною Творцу. Да это им и не полезно. Видящие же малое отражение света (Моего) таинственно научаются тому, что Я подлинно есмь, и познают, что Я — Бог, произведший их, и в изумлении и страхе прославляют Меня и служат.

[Андрей Белоус]

Вот, на мой взгляд, важное место из Гимна ХХVIII - тема зеркального богопознания в контексте мистической экклесиологии и евхаристологии:

Как Ты удостоил меня соделаться членом Твоим, (меня) нечистаго, погибшаго и блуднаго? и как облек меня в светлейшую одежду, блистающую сиянием безсмертия и содевающую светом все мои члены? Ибо пречистое и Божественное тело Твое все блистает огнем Божества Твоего, растворившись и неизреченно смешавшись [с Ним]. Итак, Ты и мне даровал его, Боже мой, ибо нечистая и тленная сия храмина (тела моего) соединилась с пречистым Твоим телом, и кровь моя смешалась с кровию Твоею; знаю, что я соединился и с Божеством Твоим, и соделался телом Твоим чистейшим, членом Твоим блистающим, членом поистине святым, членом светлым, прозрачным и сияющим. Я вижу красоту (Твою), вижу сияние, (как) в зеркале, вижу свет благодати Твоей, и изумляюсь неизреченному [чуду] света, прихожу в изступление, замечая себя самого, из какого каким — о чудо — я стал, и страшусь, и стыжусь себя самого, и как бы Тебя Самого почитаю и боюсь, и совершенно недоумеваю в заботе о том, где бы мне сесть, и к кому приблизиться, и где склонить эти члены Твои, для каких дел и деяний мне употребить их — эти страшные и Божественные (члены).

[Евгений]

Вот, на мой взгляд, важное место из Гимна ХХVIII - тема зеркального богопознания в контексте мистической экклесиологии и евхаристологии:

Как Ты удостоил меня соделаться членом Твоим, (меня) нечистаго, погибшаго и блуднаго? и как облек меня в светлейшую одежду, блистающую сиянием безсмертия и содевающую светом все мои члены? Ибо пречистое и Божественное тело Твое все блистает огнем Божества Твоего, растворившись и неизреченно смешавшись [с Ним]. Итак, Ты и мне даровал его, Боже мой, ибо нечистая и тленная сия храмина (тела моего) соединилась с пречистым Твоим телом, и кровь моя смешалась с кровию Твоею; знаю, что я соединился и с Божеством Твоим, и соделался телом Твоим чистейшим, членом Твоим блистающим, членом поистине святым, членом светлым, прозрачным и сияющим. Я вижу красоту (Твою), вижу сияние, (как) в зеркале, вижу свет благодати Твоей, и изумляюсь неизреченному [чуду] света, прихожу в изступление, замечая себя самого, из какого каким — о чудо — я стал, и страшусь, и стыжусь себя самого, и как бы Тебя Самого почитаю и боюсь, и совершенно недоумеваю в заботе о том, где бы мне сесть, и к кому приблизиться, и где склонить эти члены Твои, для каких дел и деяний мне употребить их — эти страшные и Божественные (члены).

Замечательная цитата, но которая еще больше расширяет и усложняет нашу тему за счет привлечения евхаристологии. Разница, на мой взгляд, в том, что ранее сердце являлось символом (зеркалом) отражающим Небесное царство. А теперь сердце даже не упоминается, весь человек становится таким символом, отражающим сияние (полноты) Божества. Причем таким символом, который является и самим символизируемым -- Телом Христовым. В том смысле, в котором прп. Максим пишет о Воплощении: " Христос в Воплощении благоволил стать Своим собственным Символом". Вот и здесь человеческое тело является самим (соединенным с полнотой Божества) Телом Христовым и одновременно его собственным символом, в котором в виде сияния отражается полнота Божества.

Подвижник одновременно переживает соединение с полнотой Божества телесно и созерцает его со стороны. Одновременное созерцание и соединение характеризует, на мой  взгляд, стадию обожения. Как-то примерно так

[Евгений]

Однако рассматривая модель "сердца как зеркала" нужно видеть и другие ее альтернативы. Например, модель "сердца как раскрывающегося пространства"). Собственно, Метод и сам предлагает именно такую модель (хотя модель с зеркалом тоже присутствует). Для более полной иллюстрации модели "раскрывающегося пространства" можно привести цитату из Иосифа Хаззайи:

«Что за удивительное явление: человек ограничен мерой и количеством, а место в его сердце безгранично! В самом деле, чем больше ум входит туда, тем большее пространство раскрывается перед ним»

[Андрей Белоус]

Однако рассматривая модель "сердца как зеркала" нужно видеть и другие ее альтернативы. Например, модель "сердца как раскрывающегося пространства"). Собственно, Метод и сам предлагает именно такую модель (хотя модель с зеркалом тоже присутствует). Для более полной иллюстрации модели "раскрывающегося пространства" можно привести цитату из Иосифа Хаззайи:

«Что за удивительное явление: человек ограничен мерой и количеством, а место в его сердце безгранично! В самом деле, чем больше ум входит туда, тем большее пространство раскрывается перед ним»

интересная тема соединения предела и беспредельного в аскетическом ключе. напомнило слова из 60-го ответа Максима (сказанные, правда, в несколько в другом ключе):

Ведь еще до веков было продумано [Богом] соединение предела и беспредельности, меры и безмерности, края и бескрайности, Творца и твари, покоя и движения – то соединение, которое было явлено во Христе в конце времен и исполнило собой Предведение Божие

хотя, с другой стороны, не так  уж они далеки. залог обожения дается как в зеркале, но ведет к беспредельному обожению, к становлению христиан "богами безначальными и бесконечными"

боюсь только, что если мы сейчас перейдем от "зеркальной  антропологии" к "антропологии беспредельного", то ничего не сможем понять )) надо сначала до конца разобраться с зеркальной, но и эту иметь ввиду