Спорить с Вами я не хочу, просто прошу ответить - "в Себе Самом исцелил естество" - в Вашем понимании (утверждении) - это - исцеление во Христе Вас и меня или - положение вещей, при котором имело место изменение (какое-либо) человеческого естества Спасителя в период между Воплощением и Воскрешением?
хотелось бы спросить Вас, Георгий, согласны ли Вы с таким пониманием.
Открывая эту тему, чтобы показать чем, по-моему, мнению отличаются крайние «юридисты» от «органистов», и кто такие современные «агноиты», я не ожидал, что тут же последуют придирки и подозрения меня в несторианстве, и перевод смысла темы в другое русло.
Поэтому, приходится доказывать, что не «верблюд».
Совершенно напрасно Азамат придирается ко мне, что я использую выражение: «в Себе Самом исцелил (восстановил) человеческое естество», намекая на то, что я понимаю это выражение в несторианском смысле.
Если непредвзято посмотреть все мои сообщения (в полном их контексте) в этой теме, то очень трудно будет в них найти что-либо подобное.
Выражение: «в Себе Самом исцелил (восстановил) человеческое естество», я понимаю в русле учения святых отцов, и частности преп. Максима Исповедника, который раскрывает это в «Вопросоответах к Фалассию», а также в русле комментариев С. Епифановича и А. Сидорова, на которых я уже ссылался в этой теме.
Преп. Максим, отвечая на вопрос Фалассия: «ибо не Знавшего греха Он сделал за нас грехом (2 Кор. 5, 21)», пишет, что «два греха возникли в праотце (нашем) вследствие преступления божественной заповеди: один — достойный порицания, а второй, имевший своей причиной первый, — не могущий вызвать порицания; от произволения, добровольно отказавшегося от блага, а второй — от естества, вслед за произволением невольно отказавшегося от бессмертия».
Преп. Максим под «первым грехом» имеет в виду грех непослушания. «Второй грех» — невольный отказ Адама от бессмертия — это тленность, страстность и смертность природы Адама. Это те самые безукоризненные страсти, которые последовали за грехом преслушания.
«Исправляя это чередующееся тление и изменение естества, — пишет далее преп. Максим, — Господь и Бог наш воспринял все это естество целиком, и в воспринятой природе Он также имел страстное начало, украшенное (Им) по произволению нетлением. Поэтому вследствие страстного начала Он стал по (человеческой) природе ради нас грехом, не ведая добровольно избранного греха благодаря непреложности произволения. Этой непреложностью произволения (Господь) исправил страстное начало естества, соделав конец его (я имею в виду смерть) началом преображения к нетлению».
Поскольку человеческая природа Спасителя не получила самостоятельной ипостаси, а была воспринята в Ипостась Бога Слова, потому произволение Христа — непреложно.
Христос – «Новый Адам» в отличие от Адама ветхого с легкостью отразил все нападения на Него лукавого, непреложностью Своего произволения исправил страстное начало естества, то есть сложил с него безукоризненные страсти, соделав конец его, то есть смерть, началом преображения к нетлению.
Говоря об исправлении Христом в Самом Себе человеческой природы, святые отцы имеют в виду именно это исправление — исправление страстной, тленной и смертной человеческой природы, природы, имеющей безукоризненные страсти для нас и только для нас, ибо Сам не нуждался в этом, - о чем я уже говорил неоднократно
Богохульная мысль о восприятии Христом на Себя падшего и отлученного от Бога человеческого естества и исправлении этого естества в Самом Себе для Себя совершенно мне чужда.
Если бы Христос воспринял падшую человеческую природу, то человеческая природа Христа имела бы в Себе первородный грех, Он Сам был бы должником смерти. И умер бы не за грехи всего мира, а за этот первородный грех.
Далее, если так богохульно мыслить, то получается, что Душа Спасителя была бы в состоянии духовной смерти, а человеческая воля Христа была бы наклонена ко злу. Он был бы охвачен греховными пожеланиями и вожделениями плотскими, а человеческий ум Христа страдал бы забвением Бога.
Таким образом, падшую природу Христос мог бы воспринять от любой «дщери Адамовой», чистота и святость этой «дщери» не имела бы никакого значения.
Падшая природа свидетельствовала бы в пользу несторианской ереси, что Христос родился по обычному закону падшего человеческого естества.
Такие ложные мнения на человеческую природу Христа разделяли ересиархи древности: Феодор Мопсуетский, Диодор Тарсийский, Несторий, от чего нас спаси, Господи.